Когда не любят. Сборник рассказов - Полина Табагари

Когда не любят

Сборник рассказов

Полина Табагари

Дизайнер обложки Марина Плахова

© Полина Табагари, 2017

© Марина Плахова, дизайн обложки, 2017

ISBN 978-5-4483-5622-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Бег тебе на здоровье

Я не люблю бегать. Для меня это сродни пытки. И не сказать, что я каких-то слишком пышных форм. Так, набралось в университете пару-тройку лишнего, но вот школе я была Дюймовочкой-пушинкой. По росту, правда, – предпоследней. Последней в шеренге всегда оставалась Людка. Хотя только по физре, в других областях она блистала. А я… Вечный такой середнячок.

Но особенно плохо мне удавался бег и сдача нормативов. Мне-то кажется, что двигаюсь максимально быстро. Активно размахиваю руками для ускорения, семеню ногами, дышу часто-часто и отпрыгиваю от земли сильно-сильно и все равно прихожу к финишу последней.

А в спринте? Ну, помните, когда тебя ставят с разными партнерами, и потом бежишь на короткой дистанции с бегуном своего уровня. Уверена, если бы в классе был хромой или совсем невезучий тип со сломанной ногой, он и тогда бы меня с легкостью обогнал.

Но хуже соревновательности, это то, во что меня превращал бег. Пяти минут дергательных скачков хватало, чтобы мое милое симпатичное личико багровело, становясь похожим на красный поблескивающий шар для боулинга с единственным отличием – белыми зрачками глаз вместо отверстий для пальцев. В общем, бег – не моя история.

Во-вторых, я ненавижу болеть. В том смысле, что после того, как тебя заподозрят в недомогании, тебя же начнут лечить! А вот этого я как раз терпеть не могу. Моя мама – фанатка средств нетрадиционной, как я ее называю «нездоровой медицины», и практически полностью отрицающая аптечные коробочно-ампулочные, свечные и другие фармпрепараты. Все детство я провела на банках, самодельных горчичниках, с распаренными ногами, в махровых носках, холодных компрессах, обтираниях и обливаниях по утрам. Подросла, вот тебе для поддержания иммунитета – двадцать капель эхинацеи в чай. Взбодриться? Экстракт элеутерококка. Расстроили на работе – мама несется с коктейлем – пион, пустырник, валерьянка. Хотя надо отдать ей должное: ничем серьезным за все детство я не переболела.

Только на первом курсе университета узнала, что такое анальгин. Пожаловалась подруге, что надо было в термос заварить отвар плодов боярышника, а то все утро раскалывается голова. Та перекрестилась, дала таблетку и отвела в настоящую аптеку. Это стало откровением. Если я и заходила с мамой в стеклянно-пузыречное царство, то только в гомеопатическую, где такие же любительницы натурпродуктов отоваривались травами, настойками и сухоцветами.

Помню еще мамин культурный шок, когда шли трансляции программ Малахова. Она обвиняла его в шарлатанстве, писала разоблачительные письма в редакцию с требованием убрать обманщика с экрана. Какие травы они там не поделили, и в чем провинился бедный Геннадий Петрович, так и осталось загадкой. Знаю одно – в вопросах природных медикаментов маме не было равных.

А потом мамочка заболела по-настоящему. Мы одновременно это почувствовали. Она перештудировала все книги по целебной медицине, искала ответы в интернете, в библиотеке, обзванивала подруг, перепробовала все народные способы, но хирела на глазах. Мама, хоть и с причудами, но все-таки с головой, поэтому поддалась на уговоры переступить порог больницы (частные клиники – она отрицает в принципе, «припишут тебе болезни, которых нет, а потом будут доить, пока все не продашь»). Врач в испачканном, давно небелом халате, выдав стопку бланков, устало направила маму на сдачу анализов. Две недели ушло, чтобы эту пачку разобрать и все мамины органы с их содержимым проверить.

Диагноз – ревматоидный артрит. Мама сникла. Требовались недешевые лекарства. Травками и настойками не отделаешься. Я решительно заявила, что завтра же пойду к начальству просить повышения. Не зря же 7-й год старательно тружусь на благо компании.

Наш начальник, Олег Юрьевич Шац, как мы его называем – мальчик-везунчик Олежка: с улыбочкой мартовского кота меня выслушал, покивал, сказал подумает, обсудит с вышестоящим руководством и отправил восвояси, работать.

К вечеру на корпоративную почту пришла рассылка: через четыре месяца состоится праздничный марафон, посвященный десятилетию компании. Все сотрудники приглашаются к участию.

В кабинет вбежал взволнованный и раскрасневшийся Олежка, завел привычную шарманку про то, что люди – главный ресурс компании, как ценит нас руководство, что нужно повышать корпоративную культуру, «мы должны объединиться в эти непростые времена» и даже что-то про советские годы и ГТО. Но главным было то, что победителям забега выдают внушительный денежный приз. За первое место – уж, совсем неприличная сумма, но и с серебром можно существенно облегчить себе жизнь на пару месяцев вперед.

«А вам, Антонина Николаевна, стоит поддержать сие мероприятие, если вы настроились на повышение», – сладеньким голоском пропел начальник.

Весь отдел вопросительно посмотрел на меня.

«Я всегда была карьеристкой, – парировала я, – тайной», – и плюхнулась на скрипучий расшатанный стул.

***

Бежать – только не это! Как так?! Почему все то, чего стараешься избегать (о, Боже, и тут корень «бег») в жизни, настигает с неожиданной стороны?! Какой-то пинок в седалище для ускорения получается. И выбор: бежать или не бежать? Позориться или избежать позора?

Я прокручивала немую сцену в отделе под конец дня, задавалась глобальными вопросами о смысле жизни и бега: «Почему все так?», «Как могло бы быть по-другому?», пока брела до квартиры. Дома ждала грустная мама. Моя цветущая, бодрая, жизнерадостная мамуля превратилась в воплощение вселенского горя, вековую скорбь.

Годами у нас была традиция. Я возвращаюсь с работы, пока переодеваюсь и принимаю душ, мама накрывает на стол и за семейным ужином мы обсуждаем прошедший день. Смеемся, разговариваем, я делюсь планами на выходные, дружная команда, в общем… Теперь она забаррикадировалась в комнате. Я ем в одиночестве, иду к себе читать или переводить, если есть заказы (спасибо факультету иняза), и ложусь спать.

«Мамочка, мне так тебя не хватает. Твоих шуток, иронии, сарказма. Я скучаю по ворчанию по поводу отсутствия принца и потомства. Тоскую без твоего смеха».

Стучусь – «Мам, можно?»

За стенкой – «Давай завтра поговорим».

«Хорошо».

Попытка вернуть прежнюю маму в очередной раз провалилась.

Нет, стоп! Так продолжаться не может. Эта не самая страшная болезнь. Любая неприятность, казалось бы, чудовищно несправедливая – повод встряхнуться, взглянуть на происходящее под другим углом, пересмотреть ценности. Или что там еще гуру по саморазвитию внушают? Я с ними согласна – неприятная встряска получится, но нужная. Пока живы – шансы есть! А с такой дочерью шансища поменять к лучшему.

Если мама перестала быть оптимисткой, значит, я стану ею вдвойне.

Старт дан

– Я участвую в соревнованиях, Олег Юрьевич, запишите меня, пожалуйста, – я была горда и уверена собой, стоя напротив мальчика-везунчика.

– Мудрое решение, Антонина, – и мой начальник расплылся в улыбочке. – Советую начать с тренировок. Я набираю команду как раз. Встречи по средам и субботам. Утром. Придете? – все тем же деланно ласковым голоском промурлыкал Олежка, неприлично приблизившись в зону моего личного пространства.

– С удовольствием, – промямлила я, отшатнувшись.

Вот угораздило! Олежки и в течение дня хватает! Теперь по утрам и в выходные видеть, слушать, терпеть эту руководяще дрожащую речь? Бррр. Хотя, если откровенно признаться, как только пришла на работу, он мне понравился. Весь такой ухоженный, гладенький, прям мальчик-паинька: спрятать и беречь. И слова-то у него правильные, и поступки. «Мы не просто коллектив – мы одна семья». Думаю, на полгода я в него беспросветно втрескалась. Таких дурех, как выяснилось, пол компании. Млеют по нему. Вон, Ленка-секретарша, точно сохнет какой год подряд. Еще бы?! 35 лет, а он уже крупный начальник энергосбытовой компании, симпатичный, воспитанный, начитанный, умеет слушать. С ним надо за каждым словом следить, он почти наизусть запоминает сказанное. Ну, страшный же человек!

В общем, когда узнала про эту любовную статистику, как-то подуспокоилась. На О. Ю. такая очередь воздыхательниц, что если мне и уделят внимание, то к тому времени я выйду из детородного возраста. Будем мечтать о реальном. Скажем, Данила Козловский – отличный парень и актер неплохой.

«Так, в 7.30 на Спартаковском стадионе, Тоня?»

«Да, Олег Юрьевич, обязательно приду», – и я за рекордные 15 секунд выскочила из кабинета.